Черный горизонт - Страница 44

– Восьмилучевой коловорот в серебряном кругу, – растолковывал алхимик. – Два десятка функций, настраивается на личность носителя… Дайте руку.

Я протянул ладонь, безделушка оказалась теплой, почти горячей.

– Теперь детектором можете пользоваться только вы, он определил фон биоизлучения. Энергетическая активность у каждого человека уникальна, электрохимические процессы в тканях, сердце и мозге… У вас, господин Стефан, фон значительно ниже, чем у благородных, но это работе детектора не помешает. Подумайте о чем-нибудь плохом.

– То есть?

– Чего вы боитесь? Высоты, замкнутого или открытого пространства, змей, пауков?

Я закрыл глаза, вспомнил, как на «Эквилибруме» вырубился главный компьютер корабля и мгновения кромешной тьмы продолжались до включения аварийного освещения. Пожалуй, самое неприятное воспоминание в жизни. Амулет моргнул розоватым бликом.

– Сделано, – сказал алхимик. – Теперь коловорот будет реагировать на отрицательные эмоции, на любой испуг, и сразу активировать комплекс защиты. В классах искусственных существ вы, как я полагаю, разбираетесь? Вот и славно. Красный отсвет – «Inferno», зеленый – «Nature», синий – «Saga» и так далее. При приближении нечистой силы ближе чем на пять метров амулет даст сигнал наноконтроллерам животного и временно парализует его. У вас будет возможность убежать или убить особь своими руками…

Мы просидели у Эрика четыре с половиной часа, досконально выясняя, как действуют граульфианские артефакты. Что и говорить, я начал чувствовать себя значительно увереннее: спецсредства алхимиков не давали стопроцентной гарантии безопасности, но могли предостеречь, определить направление, откуда исходит угроза, и приблизительное расстояние до объекта, его массу, тип воздействия на человека и многое другое.

Эффекты только визуальные, звуковые и тактильные – устройства начинали светиться, подрагивать, становились горячими или холодными, издавали громкие щелчки или посвистывание. Я и половины не запомнил, зато Нетико согласно кивал, фиксируя каждое слово алхимика – память у ИР бездонная.

Оказалось, что и носить обереги следовало различными способами. Некоторые – на цепочке на шее, кожа на груди чувствительна, холод или жар почувствуешь сразу. Перстень, реагировавший на чужеродную биомассу, понятно, пришлось надеть на средний палец правой руки, остальные закрепили стальными кольцами на традиционном в Готии широком кожаном поясе – алхимик притащил миниатюрную наковальню и заклепал колечки, чтобы не оторвались при случае.

– Последний вопрос, – окликнул нас алхимик, когда мы, поблагодарив и забрав жалкие остатки денег, направились к выходу. – Я, конечно, не вправе, меня предупреждали…

– Что? – Нетико развернулся всем корпусом.

– Я не уверен…

– Не стесняйтесь, спрашивайте.

– Вы гораздо больше знакомы с «Легендой», чем полагается простым смертным, но одновременно не ориентируетесь в простейших вещах, – выпалил одним духом Эрик. – По вашим же словам, прибыли из Содружества, с которым Граульф и другие миры Конвенции не поддерживают никаких отношений. Вы понимаете, что с «Легендой» дела обстоят совсем плохо… Неужели Университет запросил поддержку у цивилизации старой Земли и Сириус-Центра? Точнее, двух цивилизаций – человеческой и машинной? Вы знаете что-то такое, о чем не знаем мы?

– Хорошая версия. – Нетико усмехнулся углом рта. – Довольно оригинальная. Будь по-вашему: поддержка двух цивилизаций Сириус-Центра действительно будет оказана. Только прошу вас, будьте скромнее и не распространяйтесь об этом.

Мы оставили алхимика, как кажется, полностью удовлетворенным ответом.

– Зачем ты его обманул? – спросил я у Нетико по дороге к «Черному тюленю». – Эрик свяжется с Николаем, все выяснит…

– Обманул? Разве? Мы оба принадлежим к сообществам Сириус-Центра, не находишь? Я – отпрыск «Птолемея», ты – потомок эвакуировавшихся с Земли людей. Мы оба пытаемся помочь Зигвальду и меркурианцам. Чем конкретно – пока неясно, но это малозначащие частности. Где тут ложь?

– Но ведь Эрик истолкует…

– Это его проблемы, а не наши, – перебил Нетико. – За чужие толкования моих слов я не отвечаю.

* * *

– Слишком долго вы гуляли, – укоризненно сказал Зигвальд, когда мы ввалились в комнату. – Думается, уговориться с алхимиками можно было гораздо быстрее. Неужто торговались?

– С ними поторгуешься, – буркнул ИР, перебрасывая Жучку заметно полегчавший кошелек. – Обобрали, как последних простецов на блошином рынке! Сто сорок полновесных моравских крон!

– Жадность – порок, – сообщил Зигвальд, внимательно рассматривавший мои амулеты. – Ого, большой коловорот, лапа медведя… В прошлом году господин Эдельверт отказался их продавать! Как вы его уговорили?

– Языки хорошо подвешены, – ответил Нетико. – В обеденной зале, как я заметил, оживленно. Много гостей.

– Знаю. Ждал вас, разговаривать надо втроем.

– С кем разговаривать?

– Часть экипажа «Громовержца» поселилась в «Черном тюлене», управляющий опять не захотел, чтобы простецы жили вместе с благородными, но господин Мильх возмутился, едва драку не устроил… Я заступился, так и раззнакомились.

– Мильх? – озадачился я. – Это кто такой?

– Люди моря на берегу много пьют, – сказал Зигвальд, проигнорировав вопрос. – Нетико, возьми сверток со стола. Составим компанию, а заодно побеседуем с Мильхом о деле. Это помощник капитана, сам капитан остался на корабле… Меня приглашали, а значит, и вас. Мы быстро подружились.